Я никогда не назову тебя папой...Я никогда не назову тебя папой...
Отсутствие рейтинга, пейринга и смысла. Просто драббл. навеянный кое-какими воспоминаниями. Подразумевается фэм ГГ\СП, спин-офф к Jude
В замке было холодно. Просто зверски. Ненавижу зиму. Я получше закутался в робу, но продолжил сидеть в учительской. Ну где же он?..
Я встал со скамьи и подошел к окну, которое было покрыто причудливыми узорами от мороза. В детстве я всегда что-то видел в этих узорах, сочинял какие-то истории... Я нахмурился. Да и не вспомнить уже сейчас. Теперь стало не до выдумок, правда, я писал там один роман... Но, как сказал Северус: "Опять твой очередной дурацкий роман, который никто никогда не прочтет? Избавь меня от этих глупостей, девочка!" Я поморщился, вспомнив ту ссору. Я слишком много вложил в этот роман, я писал днями и ночами, я... я... я терпеть не могу, когда меня называют девочкой.
- Красиво там, да? - спросил кто-то усталым голосом, выводя меня из задумчивости. Дверь с тихим скрипом закрылась.
Я прислонился лбом к стеклу и тут же отпрянул, настолько оно было ледяным.
Потерев лоб рукой, будто бы он уже успел замерзнуть за это мгновение, я повернулся к Северусу.
- Да, очень.
Есть какая-то романтика в зимнем вечере. Пусть совсем ещё не поздно, но тьма непроглядная и сияют в небе звезды, тихо падает снег, отливая различными цветами на свету... Только холодно, блин! Очень холодно!
Меня передернуло. Снейп ухмыльнулся.
- Замерзла, милочка? Пойдем ко мне?
Я кивнул и выпрашивающе улыбнулся.
- И я непротив выпить кружечку глинтвейна.
- А варить его буду, разумеется, я? Наглости твоей нет предела.
- Я весь в своего отца.
- Сольвейг, я, кажется, уже говорил, что меня раздражают эти твои глупости. Мне казалось, что у меня дочь, а не сын. До последего времени.
- Да, папочка, - в голосе как можно больше ехидства.
- Такими темпами ты не получишь от меня глинтвейн.
- То же самое ты говорил мне в детстве про мороженное, - я улыбнулся. - Но все равно его покупал.
Губы Снейпа тронула едва заметная улыбка.
- Тогда ты была хорошей девочкой, а сейчас...
- И что сейчас?
- Сейчас глинтвейн. Vipera venenatus, - Северус произнес пароль и вошел через открывшийся проход в свои комнаты. Я за ним.
- Полбутылки сухого красного вина, стакан воды, ложка сахара, яблоко и лимон, и... много пряностей. Ты знаешь каких. Неси.
Я поскрипел зубами, но пошел на кухню за продуктами. Нет, ну не сволочь?! От учительской в подземелья идти намного ближе, но он не напомнил мне о том, что он не хранит продукты у себя в комнате, а... Минуточку...
Я хлопнул себя по лбу. Болван. Естественно, он хранит некоторые продукты у себя, тем более,что глинтвейн он пьет довольно часто. Скорее всего, он попросил меня принести ему это из кладовки. Я идиот...
Пришлось возвращаться обратно. В проходе, прислонившись к косяку, меня ждал довольный Снейп.
- И это общение с Гриффиндором сделало тебя такой умной? Я-то думал, мисс Грейнджер более сообразительна.
Я, прищурившись, злобно посмотрел на отца. Началось.
- Я совершенно не хочу обсуждать с тобой мое отношение к мисс Грейнджер.
- Глинтвейн почти готов.
Я сел в кресло, вальяжно закинув ногу на ногу.
- Позерка. Сядь удобно.
Я, закатив глаза, развалился в кресле, кутаясь в очень кстати лежащий в нем плед. Северус хмыкнул и разжег камин:
- Инсендио!
- Спасибо.
- А сама не догадалась?
Я тяжело вздохнул. Не бесись, Паркс, все хорошо. Он тебя провоцирует на скандал, милый папочка...
Глинтвейн был готов и разлит по кружкам. Принимая свою темно-бардовую кружку с напитком, горячую, я почувствовал это редкое мгновение семеного уюта, которое так редко достигалось с Севе... с отцом. Я никак не могу привыкнуть к тому, ЧТО его нужно называть отцом, что, в принципе, не удивительно: я 18 лет называл его Северус... Он был моим опекуном, да, близким, как отец, но не отцом. До сих пор трудно осознать этот факт... Северус Сейп - мой настоящий, кровный отец.
- Мы так и будем сидеть в глубокой задумчивости?
- Ммм?
- Расскажи что-нибудь, раз уж пришла.
- Очень вкусный глинтвейн, спасибо.
Снейп возвел глаза к потолку, как бы говоря: "о Мерлин, за что мне вот это в дочери... Мерлин, я всегда знал, что ты меня любишь".
- Как вы живете сейчас?
Я закашлялся, поперхнувшись глинтвейном. Так мило и доброжелательно прозвучал этот вопрос.
- Э... кхм... Нормально, спасибо, что спросил.
- Сольвейг, ты покинула поместье. Я, как твой, кхм, отец должен знать, где ты живешь. И с кем.
- Живу я в Лондоне, в бэдсите, с мисс Грейнджер. Все хорошо. Я учусь и работаю.
- Я бы хотел иметь внуков.
- Я ненавижу детей.
- Ты думаешь только о себе.
- А будто бы ты - обо мне!
- Идиотка!
- Кретин! Я ухожу отсюда и ноги моей здесь не будет.
- Выметайся!
Я вылетел из комнаты, тяжело дыша и плохо соображая куда несусь на всех парах... Я выбежал на улицу - в одной-то мантии!..- и. подскользнувшись, растянулся на льду.
И тихо падал снег. И есть какая-то романтика в зимних вечерах.
Только мы с отцом для неё не созданы.